Много лет нас заставляли принять за правду подлоги, связанные с Катынью. Решение Нюрнбергского трибунала, рассмотревшего это преступление и однозначно признавшего вину Третьего Рейха, пересматривалось врагами России/СССР для формирования образа кровожадного государства, массово уничтожающего невинных и безоружных.

Известно, что часть польских военнопленных содержалась в Старобельском лагере, созданном осенью 1939 года. Они попадали сюда напрямую, в основном, с Западной Украины, а также из трудовых лагерей и больниц. Попробуем оценить, какие доказательства используют для очернения представители “Мемориала” в сборнике “Катынь 1940-2000. Документы”.

В качестве “доказательств” вины НКВД используются факты составления, согласования, изменения списков военнопленных. Перечисляются разные их варианты – общие, со званиями, с указанием мест проживания до пленения, но все они априорно именуются “расстрельными”. Как работа по учёту контингента может свидетельствовать о расстрелах НКВД военнопленных из Старобельского лагеря в лесу под Катынью? Никак. Это свидетельства организационной работы пенитенциарного учреждения.

Многие документы дополнены субъективной трактовкой, не имеющей оснований. В изложении текста сообщения капитана ГБ И.Д. Безрукова Б.З. Кобулову отмечается: “…находясь [в] Старобельске, начиная [с] 20-го, отправлено [в] Москву списки [на] 760 человек. Ответа нет. Просит ускорить. [В] Харькове все готово. Вагоны имеются [в] Старобельске. [В] лагере много недочетов, пожарники, вахтеры оказывают различные услуги полякам, скупают ценные вещи, входят в преступные связи. Выявленных виновников будут арестовывать. Сегодня о[собый] о[тдел] ХВО предложил арестовать [и] направить этапом [в] Харьков 4 военнопленных. Считает ненужным. Могут отправить совместно [с] первой партией. Просит срочных указаний”. Текст – о подготовке к отправке военнопленных. Трактовка: “Из документа следует, что И.Д. Безруков знал о предстоявшем расстреле польских офицеров”. Как такой вывод был сделан?

Отправка военнопленных из лагеря в другие места трактуется как однозначный расстрел и связь с Катынью. И тоже без подтверждений.

Донесения свидетельствуют о позитивном настрое у пленныхна отправку из Старобельского лагеря. Это почему-то оказывается “доказательством вины НКВД”.

Строгость в работе с корреспонденцией тоже выдаётся за свидетельство расстрела. Пример – упоминание политконтролёр Старобельского лагеря Даниила Чехольского, который, нарушив должностные инструкции, вместо писем разослал родственникам телеграммы о том, что пленные убыли из Старобельска. О судьбе пленных он не знал.

Но зато честно и незамысловато:

До сих пор нам не удалось найти ни одного документа НКВД о процедуре самого расстрела.

Наверное, из-за того, что этих документов не было и нет.

Но есть факты иного рода. Ежи Лоек [Ежевский] сообщает о том, что перед отправкой из Старобельска всем пленным делали прививки против брюшного тифа и холеры, тратили усилия, деньги, прививочный материал. Им выдали сухие пайки, завернутые не в газетную бумагу, а в оберточную. Зачем? Так проще расстрелять?

Толстая книжка с документами, призванная укрепить фейк с поддельной запиской председателя КГБ Александра Шелепина Н-632-ш от 3 марта 1959 г. Никите Хрущеву, ничего не доказывает, кроме того, что польские военнопленные в СССР были, содержались, в том числе, в тюрьме Старобельска, откуда их вывозили в другие тюрьмы.

Точку не ставим…